— Уличный муай-лак, — уточнил я и был вынужден замолчать.
— Ты выглядишь взволнованным. Тебя беспокоит это место. Не сон. Сам город.
— Значит, проблемы с клиентом, — цепко ухватился дэймос за слова собеседника. — Кто это?
— Наши предки полагали, что оно — душа человека. И если она является к нему, то уже практически отделилась от тела и готова уйти.
— Все сны что-то значат, Хэл. — Я протянул руку и сжал ее ладонь, успокаивая, заставляя сосредоточиться. — Как говорил Феликс — у каждого сновидящего свой Фобетор.
— Конечно. Поэтому мы не лечим насморк. — Я повернул голову к Эйнем, но она не ответила на мою улыбку, продолжая глядеть в тарелку. Зато ее младшая дочь замерла, жадно ловя каждое мое слово, и я произнес, обращаясь уже к ней: — Мы лечим гораздо более серьезные заболевания и помогаем людям решать сложные проблемы.