Ароматы и звуки. В зыби смятения мне вдруг почудилось, что это какой-то наш близкий друг или родственник, о котором я просто позабыл, какая-то далекая мамина родня…
— Получше, — ответил я, думая о том, как же мне неуютно от того, что я вообще ничего не знаю про Дейва.
И на это мне было ответить нечего — про меня такого сказать было нельзя.
— Знаю, знаю, ты уже говорил! Просто историю рассказываю. Думал, тебе интересно будет. Ничего, в общем, страшного, — сказал он. — Проехали. — Наступившая тишина, казалось, будет тянуться вечно. — Забыл сказать… забыл сказать, — он налил мне минералки, — после того раза, короче. Когда я бродил по Даму? Мне еще три дня потом плохо было. Подружка мне говорит: «Давай, Борис, выйдем, погуляем, хватит лежать, так все выходные пролежишь». Ну и я наблевал в музее Ван Гога. Чисто-культурно.
— Я… — Сердце у меня колотилось, меня снова затошнило. — Ну да, на минутку.
— А ты, я вижу, философ по натуре, — она водит по моей ладони розовым, барби-стайл, ноготком. — Очень-очень умный. Много взлетов, много падений — все уже понемножку в жизни перепробовал. Но одинокий. Ты мечтаешь встретить девушку, чтобы быть с ней вместе на всю жизнь, да, правда?