— Ах, — отец повернулся и поцеловал ее. — Развратный ум. Вот секрет вечной молодости.
— Только не заставляй меня это вслух произносить.
— Какое-то время? — повторил я. Из всего, что она сказала, я только это и понял.
— Да, точно. — Я и обрадовался, что он напомнил мне, в каком я номере, и перепугался, что он так быстро его вспомнил, с лету просто.
Хэвисток Ирвинг уставился на меня с цепким — и, как мне показалось, не совсем доброжелательным — интересом.
Пес носился кругами и захлебывался в лае.