Большая белая ладонь практика Инея хлопнула купца по плечу, принудив опуститься на колени. Секутор подошел к телохранителю, поддел тело грязным носком сапога и перевернул вверх лицом. Труп уставился остекленевшими глазами в ночное небо; оперение арбалетной стрелы торчало из его шеи. Кровь, вытекшая у него изо рта, при лунном свете казалась черной.
Каспа сгреб монеты, широко улыбаясь собственной невероятной удаче.
— Дважды ты пыталась убить меня. Один раз ты попыталась убежать от меня. Теперь я ухожу, а ты хочешь, чтобы я остался? Тебя трудно понять, Ферро.
Тойфель поглядел через стол сузившимися глазами.
«Нет нужды спрашивать, к какому купеческому разряду принадлежишь ты сам», — подумал Глокта.
Вот только Горст не собирался уставать. Это был не человек, а машина. Прошло несколько минут поединка, а в его глазах, прикрытых тяжелой складкой век, не появилось ни тени утомления. Джезаль не замечал на лице противника вообще никаких эмоций — в те редкие моменты, когда осмеливался отвести взгляд от сверкающих рапир. Огромный длинный клинок со свистом описывал смертоносные круги, короткий был готов отразить все слабые попытки нападения, и оба ни разу не замешкались и ни на дюйм не опустились. Сила ударов Горста не слабела, из глотки вырывался тот же яростный рык. Зрители не имели поводов аплодировать и лишь гневно переговаривались. Зато сам Джезаль вскоре ощутил, что его ноги движутся медленнее, на лбу проступает пот, а руки, сжимающие клинки, слабеют.