— Хорошо, — прошипела она, — хорошо, я подожду!
От неожиданности рот Реуса округлился. Альбинос поднял стул и вместе с толстяком неспешно развернул его к стене.
— Может, присядешь, Тул? — спросил Ищейка. — Удобных камней здесь полно. У огня теплее, и все такое. Сядь, дай своим топталкам отдохнуть, а то я начинаю дергаться.
— Если бы тебя поймали на таком мошенничестве у нас на Севере, — проворчал Логен, качая головой, — тебе бы вырезали кровавый крест на брюхе и вытащили бы кишки наружу.
В комнате вдруг стало очень холодно, несмотря на горящие в очаге поленья.
И такое чувство было для него внове. Джезаль всегда принимал как само собой разумеющееся, что его все любят; он никогда не имел повода сомневаться в том, что он прекрасный человек и достоин величайшего уважения. Но Арди его не любила. Теперь он это видел, и это заставило его задуматься. Не считая челюсти (конечно же), денег и одежды — что в нем можно любить?