Насчет того, что повязку с глаз снимать нельзя, разговору не было, так что я сразу перекатился к бревенчатой стене, прижался к ней виском и довольно быстро эту самую повязку содрал, обнаружив, что Фома занят тем же самым.
— Фрол с Леонтием, братья сами по себе, я с тобой, — кивнул он. — Прикрою, случись чего.
Обмотанные тряпками концы лестницы бесшумно уткнулись в верх забора, первым по ней поднялся Фрол, как самый зоркий и тихий, — я все же тяжеловат, заскрипеть может. Фрол на верху забора замер, посидел неподвижно, нахохленной совой, направив ствол бесшумного карабина куда-то в проход между домиками, затем кивнул и протянул руку за мешками. Еще через минуту колючая проволока была накрыта многими слоями грубой дерюги.
Так, как там дальше? Скоро опушка будет, на ней мы пересечем ту дорогу, что идет вдоль берега. Дальше надо немного по ней проехать, и будет опять тропа, на этот раз меж камней, и по ней можно будет добраться до бухточки, куда должна подойти яхта. Совсем немного осталось, совсем. Только бы под завязку не влипнуть в проблемы. Как же не хочется, пока так все хорошо идет…
Шхуна сзади идет с небольшим креном на правый борт, не отстает, острый форштевень режет воду, паруса полны — красота. Даже романтика, только романтика может в любой момент смениться грубым реализмом — если нас перехватят или нагонят. Идем-то мы все же со скоростью шхуны, а не яхты.