— На то у меня и надежда, — кивнул я. — А дело вот какое. Хочу я наше государство в больший порядок привести. Вот как ты видишь, доколь пределы царской власти простираются?
— Вы куда-то торопитесь? Я могу вас подвезти.
Я досадливо поморщился. И как я мог забыть? А все эта предстоящая свара с Шуйскими. Ну и похоть тешил, конечно…
К весне добрались до Тобольска. За две недели построили для себя, конвоя и для следовавших за ними родных лодьи, а потом спустились по Иртышу до его слияния с Обью и уже по ней поднялись Ачинска-городка. Там провели неделю и двинулись дальше. К февралю уже добрались до Байкала-озера, кое и перешли по льду, обосновавшись на противоположном берегу и принявшись рубить избы, ожидая семьи. За время дороги все истрепались, поэтому, когда вместе с семьями их нагнал караван не только с провиантом, но и с казенным стрелецким платьем, жалованным им царем, дюже тому обрадовались. А также тому, что в сем караване привезли и их казацкое оружие, кое было изъято еще в Чигирине, да так и лежало в мешках и связках…
— Нет, батюшка, как можно… сам стольник отпустил. Сказал, мол, нет у меня для вашего прокорма хлебца, так что идите и спасайтесь кто как сами можете…
— Университет… — протянул он спустя некоторое время. — Хм, довольно забавно… Но с чего вы взяли, что я на старости лет соберу в кучу свои больные кости и отправлюсь в вашу дикую, жуткую и холодную Тартарию, где займусь этим вашим чертовым университетом?