Микола крепче хватался за ворот засаленного бандитского ватника – тянулась за мертвецом глубокая борозда, и снег все подлипал, саботажил…
Бегал Микола с проводами: тяни, сними, перетяни, обрыв найди. На аппарате сидел старший вистун-ротенфюрер – по-немецки он куда лучше Грабчака понимал и даже слегка сам разговаривал. Налетали советские бомберы, мешали работам, но в целом дело было знакомое, – учили немцы крепко – под бомбами голова тупеет, сердце в брюхе от страха стучит, а руки работают.
…Екатерина Георгиевна Мезина осознавала, что к некоторым вещам относится предвзято. И к некоторым людям тоже. Ну, если кто абсолютно безгрешен, пусть зашвырнет в товарища старшего сержанта гранату своей фугасной святости.
– Дер гегенвартиг украинер, – с готовностью заверил Якуш.
– Это что, кавалерия прибыла? – не поверил отягощенный долголетним изучением точных наук Сашка.
Засмеялись. Виллис катил под горку, стиснутые и перемешанные с «аборигенами» оперативники начали акклиматизацию.