– Ага, сука! – Гавриков с удовлетворением бросил выполнившую свое предназначение ножовку. – А хорошее полотно. Умели делать.
– Wo bist du, Karl? – переводчик жаждал врезать прикладом по германским зубам.
Потянулся к пирожку Микола, но тут несправедливость произошла, кою Грабчак потом долго-долго вспоминал. Расталкивая крепенькими плечами народ, полезла к столу девка. Передник на дуре нарядный, но сама припухшая, словно и не праздник на улице. Направленно так шла, на ходу руки полотенцем вытирая, словно сказать что торопилась…
…Так и не заснуть. Светлело за окном. Памятный день. И семьдесят лет назад не спал Грабчак в такое утро, сидел в окопе. Нет, связным же был – унтерштурмфюрер-хорунжий, командир взвода, Миколу тогда в село посылал. В траншею уже позже загнали. Ну, то детали, мало кому нужные…
Женька затянул ремешок шлема, поерзал на сиденье – эргономичность еще та, конечно, и пристегнуться не получится.
Все озирались, словно в пещеру артефактов плюхнулись. Неизбежная реакция. Младший сержант Земляков, очередной раз, пусть и временно, повышенный в звании, справедливо считал себя опытным оперативником, но все равно башкой вертел и поудобнее увесистый мешок перехватывал. Должно быть, со стороны смешно выглядит.