— Помогите! — продолжала шептать она с придыханием. — Насилуют!
На сердце было неспокойно. Тревога не оставляла меня с момента, когда шаман только предложил вызвать дух Анны, и я ожидала, что вот-вот случится нечто плохое. Каждый звук, каждый шорох, трепыхание потревоженного ветерком пламени или внезапно громкий крик чайки воспринимались мною как предвестники неизбежной беды. И когда Джед вдруг покачнулся и завалился на бок, я сначала успела подумать: «Вот оно!» — а потом, ни о чем уже не думая, бросилась к нему.
А-а-а… Понимание пришло с еще одним презрительным взглядом Яры. Давно же я не появлялся на землях предков, слишком долго пробыл в мире людей. Это у них танцы — всего лишь танцы. А здесь все происходящее в круге — еще одно отражение жизни. И сейчас в глазах стаи наглый смазливый унери уводит у меня подругу, женщину, которую я привел в поселок и с которой жил под одной крышей с благословения своей нэны и по совместительству — виери кама…
Это было нескромно с моей стороны, но все же лучше, чем продолжать врать о себе. Я еще не забыла слов Виктории о том, что метаморфы чувствуют ложь.
— Мне страшно, Джед! — Она опять использовала облик Саны, чтобы повиснуть у меня на плече, но я без раздумий оттолкнул настырную стерву до того, как она успела приласкать меня стальной ручкой.
— Это камень, — продолжила Ула. — Сам уже, наверное, понял. И у кого он сейчас, тоже понял.