— Молчи, салага! — одновременно рыкнули Барон и Зимин. Капитан весь сжался.
— В общем, — вздохнул капитан, — со слов пехотинцев, в предгорье параллельным с ними курсом двигалось нечто необычное. Какие-то сгустки темноты, перемещающиеся от дерева к дереву. На сближение не шли, атаковать или привлечь внимание не пытались. Как только бойцы удалились от гор, таинственные объекты исчезли.
— Марся, засохни. Так вот, братцы-кролики, за ночь мы должны пересечь долину и максимально углубиться в лес, чтобы утром итальянец и его румынские прихвостни преследовали нас на комфортном для нас удалении, а не наступали на пятки. Но перед тем как мы углубимся в лес, нам нужно либо разделиться, чтобы одна часть изображала «живца», а вторая на точке в семьдесят пять километров готовила бы засаду на случай провала Коваля. Либо через одинаковые отрезки прятать по бойцу. А спрятанный после того, как мимо него проскочит погоня, начинал бы движение вслед за ней. Это так же, как мы делали с мостом-призраком.
— Иду, иду, — послышался позади нас молодой звонкий голос.
Микола начал стрелять. Стрелял он по ногам. Задние ноги отвалились сразу. Волк рухнул на пузо, но продолжал разворачиваться. Правда, очень медленно.
— Кого он там третирует? — поинтересовался я у присутствующего Зимина.