Кирстен картинно поморщился, не менее картинно обернулся.
На этом разговор иссяк, что ничуточки меня не расстроило. Тот факт, что ужин, на время которого опять к помощнику ректора подсела, прошёл в полнейшем молчании, тоже не опечалил.
— Эмелис, мы не железные, — внёс свою лепту Питкар. — Так что имей совесть!
Он оказался рядом прежде, чем успела опомниться. Тут же завладел моей рукой — левой, потому что в правой вилка была — и потянул несчастную конечность к губам.
Снова кивнула. Трусливое желание отпроситься, отложить встречу с реальностью на завтра, было задушено и растоптано.
— Будем считать это платой за курьерские услуги и молчание.