И все, кроме неподвижного прокуратора, проводили взглядом Марка Крысобоя, который махнул рукою арестованному, показывая, что тот должен следовать за ним.
— А вот это хорошо, это хорошо. Вы о нем продолжение напишите!
— О, конечно, конечно! Но за Хустова я, само собой разумеется, не ручаюсь.
— Что же ты молчишь, Низа? — жалобно спросил Иуда, ровняя по ней свой шаг.
— Что рубить дрова, — подхватил словоохотливый кот, — я хотел бы служить кондуктором в трамвае, а уж хуже этой работы нет ничего на свете.
Он сделал еще одну паузу, задерживая имя, проверяя, все ли сказал, потому что знал, что мертвый город воскреснет после произнесения имени счастливца и никакие дальнейшие слова слышны быть не могут.