— Сильно пил? — сквозь зубы спросил доктор.
После этого раза два или три она видела под собой тускло отсвечивающие какие-то сабли, лежащие в открытых черных футлярах, и сообразила, что это реки.
— Кожа-то! Кожа, а? Маргарита Николаевна, ведь ваша кожа светится. — Но тут она опомнилась, подбежала к платью, подняла и стала отряхивать его.
— Я вас не знаю, — сухо сказала Маргарита.
— Здесь, здесь, — скороговоркой ответила Пелагея Антоновна.
— Драгоценная королева, — пищал Коровьев, — я никому не рекомендую встретиться с ним, даже если у него и не будет никакого револьвера в руках! Даю слово чести бывшего регента и запевалы, что никто не поздравил бы этого встретившегося.