— Коровьев! — вскричал Никанор Иванович, — в пятидесятой квартире у нас засел! Пишите: Коровьев. Его немедленно надо изловить! Пишите: шестое парадное, там он.
— Теперь я спокоен, как, впрочем, и всегда спокоен, когда вы здесь.
— Да черт их возьми, олухов! Схватили, связали какими-то тряпками и поволокли в грузовике!
— Венера! — плаксиво отвечал боров, пролетая над ручьем, журчащим меж камней, и копытцами задевая шорохом за кусты орешника.
— И не тебе, безумный преступник, рассуждать о ней! — тут Пилат вскричал: — Вывести конвой с балкона! — и, повернувшись к секретарю, добавил: — Оставьте меня с преступником наедине, здесь государственное дело.
Не углубляясь в подробности, последуем примеру автора и поступим так же: соберем «всю черноту», разбросанную по тексту романа, в этом «Приложении» и тоже «пофантазируем». Вместе с Художником.