— Мессир! Суббота. Солнце склоняется. Нам пора.
Потом откуда-то издалека дважды донесся аплодисмент.
Мысли понеслись короткие, бессвязные и необыкновенные: «Погиб!», потом: «Погибли!..» И какая-то совсем нелепая среди них о каком-то долженствующем непременно быть — и с кем?! — бессмертии, причем бессмертие почему-то вызывало нестерпимую тоску.
Баритон принадлежал не кому иному, как почетному гостю сегодняшнего вечера Аркадию Аполлоновичу Семплеярову, председателю акустической комиссии московских театров.
— Этих добрых людей я не знаю, — ответил арестант.
— Вообразите, приятно ли будет первосвященнику в праздничную ночь получить подобный подарок?