Наконец Маргарите Николаевне надоело слушать эту таинственную трепотню про украденную из гроба голову, и она обрадовалась, что ей пора выходить.
«Божественная комедия» Данте Алигьери (дошёл да Чистилища, разумеется, не издано),
Заглянула Прасковья Федоровна, спросила, как Иван себя чувствует и желает ли он спать в темноте или со светом. Иван попросил свет оставить, и Прасковья Федоровна удалилась, пожелав больному спокойной ночи. И когда все стихло, вновь вернулся гость.
— Так что можно ручаться, что беспорядки более не угрожают?
Секретарь перестал записывать и исподтишка бросил удивленный взгляд, но не на арестованного, а на прокуратора.
— Кто пьян? — спросил Римский, и опять оба уставились друг на друга.