Тот, что жарил мясо, повернулся, причем ужаснул буфетчика своими клыками, и ловко подал ему один из темных дубовых низеньких табуретов. Других сидений в комнате не было.
мне спросить вас: при чем же здесь хозяин? Ведь он не душил младенца в лесу!
— Волшебные! — явно иронически сказал кто-то в темном зале.
— Это моя жена, — с достоинством ответил Дунчиль и посмотрел на длинную шею дамы с некоторым отвращением.
— Я не сказал тебе — отдай, — ответил Пилат, — я сказал — покажи.
И тут прокуратор подумал: «О, боги мои! Я спрашиваю его о чем-то ненужном на суде… Мой ум не служит мне больше…» И опять померещилась ему чаша с темною жидкостью. «Яду мне, яду!»