– Не считай, что я жалуюсь, но если бы не распоряжение Гайяра, снес бы уже ему сознание только из профессиональных соображений. – И этот туда же! Оболтус взволнованно переминался рядом со мной. – Пока ты тут восстанавливалась после плена, он постоянно был рядом, как я его ни гнал. И это бы не страшно, но он повадился подъедать все, что… В общем, все. И это я стерпел. Но после твоего… гм… исчезновения гирденция, очевидно, решила, что неймарцы – вот причина отсутствия хозяйки, ну и остальным за компанию доставалось. Лично у меня негодник буянил, капсул для медицинского пистолета набил, пару экспериментов зарубил, еще по мелочи поломки устроил. Потом реактивы назло выпил и… совсем с ума сошел. У меня в жизни не было тут столько пострадавших! Носился по кораблю и жалил, кусал всех несчастных, попадавшихся на пути. Вроде бы что такое гирденция? Всего лишь растение. А ведь так озверел – справиться не могли. И ядовитый жутко, еле спас некоторых пострадавших. После этого весь экипаж пуще капитана в страхе держит. И отказов никаких не признает. Чуть что не по нему – как топнет основанием, как шипы распушит – и попрет на несогласного. А в результате ко мне с нервными срывами ходят. И тарна твоего не слушался вовсе. Пока Гайяр ему не поклялся, что вернет тебя, не успокоился.