– Может, медицинское? Или обеспечение? – не удержался сержант от разумного совета. Вот чего не ожидала от айкара.
– Что подозревали? – тут же переспросила я. – О чем?
– Ты тоже на обед поздно собрался? – от души надеясь, что голос не похож на писк, обратилась я к мужу, делая шаг в направлении застывшей друг напротив друга четверки.
– А как… – изумилась я, вспомнив, что летать не умею.
– Относительно положения и пользы землян, я уже думал об этом, есть даже конкретные соображения, так что в этом ты права, время пришло. Но быстро это не произойдет, понадобятся поколения для смены привычного мировоззрения, – все так же нейтрально высказался Гайяр. – Но допусти мы массовый исход недовольных и случись чудо – выживи они и сумей где-то закрепиться, – не получим ли мы в далекой перспективе под боком не сильного союзника, а сильнейшего соперника, претендующего опять же на нашу территорию?
– Тепло так и щекотно в груди, – начинаю перечислять, закрыв глаза, крепко сжимая руку мужа, – и я чувствую… воздух! Он упругий, осязаемый, плотный. Он окружает, уверенно баюкает в объятиях, обволакивает спокойствием, служит опорой. Нет, не чувствую, не так!