– По сравнению с другими нападениями – все неплохо. Гайяр словно предвидел все, видимо, он меня все же давно раскрыл. Жертв, конечно, немало. Но они вообще никогда сопротивления не встречают, поэтому, поняв, что не справятся, – бросили тех, кто не успел вернуться, и скрылись. У меня был четкий приказ: привести тебя. Прости.
Мы прилетели на Землю. До завершения проекта «Измененные» оставался месяц. И я решила, что должна лично выступить перед теми землянами, которые решили отправиться в неизвестность космоса, дать им последний шанс осознать все тяготы и опасные последствия этого решения, позволить передумать. К тому же этот год стал первым, когда в высшие учебные заведения конфедерации земные абитуриенты подали целых двенадцать заявлений. Со всего Земного союза… Но это было на целых одиннадцать больше, чем в том году, когда поступала я. И мне хотелось верить, что это была первая ласточка – или маленький робкий воробушек грядущих перемен, начало отдачи от тех информационных и законодательных мер, которые проводила конфедерация, желая изменить ситуацию с землянами.
И рассмеялась. С радостью. С облегчением. С надеждой. Как-то сразу отпустило, полегчало на душе. Быстрыми ручейками слез убежали последние терзания, смывая печаль, вину и чувство горечи, возрождая к жизни, даря понимание высшего смысла происходящего. Так было суждено или… запрограммировано. Каким-то высшим смыслом, а может быть, судьбой. И мне остается подчиниться, жить будущим и верить в свое предназначение. Предназначение быть любимой и любить самой, быть матерью и женой, помогать и получать в ответ поддержку от мужчины, с которым таким странным образом свели нас дороги жизни, хотя мы не смогли сразу узнать друг в друге созвучные во всем души…
– Если заранее себя в этом убедишь, – уже серьезно взглянул на меня неймарец, – то даже за две завяжет.
Неймарец молча сверлил меня задумчивым взглядом.
– Не-а, – радостно возразила я, – слышишь? Ветер играет иголками.