Мне достался однокомнатный номер на восьмом этаже самой большой гостиницы мира, выходящий огромным окном — во всю стену — во внутренний двор, огороженный четырьмя корпусами «России». Окно закрывалось тяжелыми шторами, отсекая не только свет снаружи, но и любые звуки, что изредка доносились с улицы.
Машина покатилась сначала по узким дачным улочкам, потом, вырвавшись из тесноты участков, по такой же узкой, но асфальтированной дороге — до самого шоссе.
— Началось! — Я не верил себе, что наконец-то запустил ту машину, что придумал Изотов.
В офисе наши торговые дела должны были продолжаться и без Чарли — через налаженную им систему. Оставался еще Джош, который считал Чарли главным боссом. Следовало известить Келлера и прибрать инициативу к рукам.
Учение давалось трудно. Вернее, не так. Ничего трудного для запоминания там не было: несколько десятков новых для нас понятий, устоявшиеся термины — биржевой слэнг, фундаментальный и технический анализ поведения рынков, особенности работы бирж — все объяснялось на уровне, доступном шестикласснику. Никаких тебе дифференциальных уравнений второго порядка или тензоров с операндами. Каждый день нам казалось, что это все умышленно сводится к столь низкому уровню, а настоящие глубины откроются завтра, но наступал новый день и глубже ничего не становилось. Захар все ждал, когда начнется что-то из математики — статистика, теория вероятностей, но ничего такого не дождался. Максимум на что хватило гения американских — а они были самыми деятельными — трейдеров — это изобретение нескольких десятков простеньких «индикаторов» рынка, и вот здесь они проявили всю свою фантазию. Это называлось техническим анализом.