— Да так же. Годы — они сомнительное богатство. Курсирую между ЦКБ и дачей. — Поддерживая гостя под локоть, Воронов повел его к нам. — Эскулапы говорят: еще лет десять протяну, если поберегусь. Вот и берегусь. Стараюсь не волноваться, дышу сосновым лесом, гуляю много. Да. Каждое утро по пять километров. Женя следом ходит, брюзжит, а мне и то развлечение.
На балконе, нисколько не стесняясь своей наготы, делала гимнастику совершенно голая, чернявая кубинка. Нет, она вовсе не была негритянкой или мулаткой — она была брюнеткой того жгуче-испанского типа, что может иметь только одно имя — Кармен.
Ни я, ни Захар возражать ему не стали. Просто мы не привыкли иметь суждение о вещах, в которых ничего не понимаем.
В середине ноября состоялась первая сделка, и через две недели был получен кредит на скупку следующих жертв.
— Так это же заговор! Нужно все-таки писать в Политбюро!
— Андреич, за домом пригляди, а я в город съезжу! — Дождавшись, пока огородник разогнет спину и посмотрит на него, добавил: — С меня бутылка, вечером отметим!