— Так и будет, Глибин, так и будет. А ты сам под Мазари-Шарифом будь осмотрительнее.
Нас встретил седой креол неопределенного возраста. Такому можно легко дать и тридцать лет и шестьдесят. И при этом непременно ошибиться. Назвался он Альваресом. На очень медленном и правильном английском он объяснил нам, что должен забрать у нас прежние документы и отдать новые.
— Сардж, ты хочешь сказать, что он забрал их себе?! — дошло до него. — Разве такое может быть? Чарли?
— Обучились, — мрачно ответил Захар, бросив сумку в кресло и плюхнувшись в него вслед за ней. — Еще больше запутались только!
— А я — второй, — поделился Захар. — Но в любом случае — нам крышка. И нашим планам тоже. Гавно-кино получается. Вот как так-то, а?! — Он в сердцах пнул металлическую ограду.
— Ребятки, а нужно ли это? За последние пятнадцать-двадцать лет наш Союз превратился в зловонную клоаку. Говорильня, писальня. Контора «Рога и копыта», а не страна. Может быть, я излишне много брюзжу, но я так же и вижу, что мы все больше скатываемся к мещанству. Достать мебельный гарнитур из карельской березы сейчас больший подвиг в глазах обывателей, чем вытащить ребенка из горящего дома! Это не страна, а помойная яма! Глядишь после этой, как ее… пере…