— Это скоро будут петь. Мы не станем с тобой воровать чужие стихи и ноты. Да и певцы из нас с тобой — гавно.
Когда мы поднялись в номер, он все-таки решился.
— Нет, Захарка. — Я покачал головой. — Будешь ты лысый и противный доцент на нашей кафедре, тискающий перед зачетами прыщавых первокурсниц.
Не то чтобы мы были с Васькой приятелями — просто когда-то давно ходили в один детский сад и с тех пор здоровались при встречах. Если выпадала возможность — выручали друг друга по мелочи, но никогда никаких совместных дел не водили.
Она будет мне говорить: «Не заставляй меня принимать решения, о которых я потом пожалею. Мне нужно самой во всем разобраться». Я пойду у нее на поводу, и мы оформим развод и раздел имущества. Половина того, что я заработал, порой забывая поесть и поспать, отойдет к ней. А она будет продолжать говорить, что ей нужно подумать.
А Захар извертелся, влекомый мною к двери.