Последнюю фразу я сказал исключительно для того, чтобы создать у них иллюзию моих более тесных связей с главой "Серебряного рифа". И, главное, нигде не наврал. И рерольщик я на самом деле - старого персонажа забросил, начал играть новым, и Альтаира давно знаю - еще бы я его не знал, когда мы с ним пару лет рядом, на соседних строчках, в рейтинге игроков размещались.
- А что тут определять, - презрительно оттопырив нижнюю губу говорит Шерлок. - Мы же не первый год играем, одного беглого взгляда на характеристики достаточно, чтобы понять, кто какой урон должен наносить. Даже без всяких расчетов, только на одной интуиции, любому игроку с опытом видно, что у тебя урон зашкаливает.
"Вы воскрешены! Войдите в новую жизнь с новыми силами.
- Я помню это место, - сказал Прив и его рука показала на остров. - Нам надо туда.
Я тихо подошел к занавесу, отгораживающему от нас сцену, и осторожно выглянул в только что проделанною мною щелку. Трех теноров, терзавших мне слух своим заунывным пением, на сцене не было. Сцена вообще была пуста. А вот зал был по-прежнему полон. Куклы все так же ходили между рядами и перерезали зрителям горло. Почти половина зрителей уже сидели с перерезанными шеями, кровь стекала по из телам и уходила куда-то в пол, в проделанные в нем отверстия. Но остекленевшие глаза этих обескровленных тел ничем не отличались от остекленевших глаз тех посетителей театра, до которых еще не успели добраться ржавые серпы огородных чучел. На нас набросятся все - и куклы, и обескровленные тела, и те, кто этого пока еще избежал.
Домик старосты - большую хибару на сваях, метрах в двадцати от берега - мне показали детишки, шустрой толпой носящиеся между избами на берегу, в которых жили люди, и домами на сваях в прибрежных водах, где проживали морлоки. В этой детской куче смешались и юные морлоки, и людская детвора.