С чувством удовлетворения Петя окончательно заснул.
Юноша выскользнул из-за двери и быстро занял позицию перед кафедрой.
Затем решительно поднял крышку переплета, обнажив лист коричневатого пергамента. Абсолютно чистого. Поднял и его. Потом — следующий лист. Картина не менялась.
— Тогда к Трегубову попробуй подойти. Первые занятия на маготроне он проводил. Может, уговоришь.
Не помогло. Куратор зашел не задушевные беседы вести, а разнос сделать. И сделал. Почти не снижая громкости голоса. Поводом послужило кресло. Если на жесткую табуретку около тумбочки кураторы еще закрывали глаза (кстати, Петя так и не был уверен, что дежурному на посту полагается всю ночь именно стоять), то наличие комфортного кресла вывело Левашова из себя. И где только Дивеева его взяла? Из клуба? Или приемную ректора кто-то разорить умудрился? Ну а остальное до кучи. И гимнастерка у Пети несвежая, и верхняя пуговица плохо застегнута, и Георгиевский крест на полпальца в сторону приколот. И даже спят кадеты в казарме неправильно.
Можно было еще в театр податься, но до начала спектакля требовалось еще часа два ждать. Да и настроения особого не было на чужие страсти смотреть. Своих проблем хватает. Так что вернулся в гостиницу и промедитировал до ужина, который опять заказал в номер и вместе с «девочкой». Опять была новая, но, пожалуй, на лицо даже более приятная, чем предыдущая. И вполне обходительная. Даже лишний рубль дал ей утром.