Работал Петя под наблюдением старпома Соловьева, который, то ли взялся его опекать, то ли охранял, как собственный трофей. По крайней мере, степень необходимого целительского вмешательства при лечении матросов сам определял на глаз. И попытки получить лишнего, решительно пресекал.
— Не поможет, — важно заявил Егор, взял у Пети колоду, перевернул половину карт и с ехидной улыбкой перетасовал.
А то, что в давилку сегодня не нужно, только к лучшему.
Дальше пошла кропотливая работа волевой магии. Сначала — вытянуть в себя нити темной энергии. Затем, с помощью той же темной энергии, но уже закачивая ее по капле в порванные каналы-капилляры, распутать их по одному и соединить обрывы. Потом темную энергию снова убрать. Полностью. А «жизнь» добавить. И еще раз «среднее исцеление» наложить. Теперь уже эффект от него был. Края раны стали сами сходиться, стягиваясь в узкий шрам. Можно было еще повозиться и убрать и его, но Петя решил, что достаточно. Ни один другой из известных ему целителей и такого результата не добился бы.
При «волевом» воздействии маг своими каналами-манипуляторами присоединяется к каналам объекта. Они в любом объекте есть. И в воде, и в воздухе, и в камне, и в слитке металла. Только Петя их не видит, у него специализация «жизнь», вот он в живых организмах эти каналы (и тонкие капилляры) наблюдает. И если захочет (и научится) может свои каналы с чужими объединять, а потом уже на чужие каналы влиять, как на свои. А вместе с ними и на весь организм.
Во-первых, это точно не тот шаман, с которым он в прошлую поездку на Дальний Восток познакомился. Живет не к югу от Дальнего, а, наоборот, на севере. Правда, не очень далеко, два дня пути на санях. Но местность дикая, рядом никто не живет. Хотя в десяти верстах есть поселение ульта. И еще пять в пределах двадцати верст. Так что местные его периодически посещают. По своим делам.