Как я понимаю по отвешенному мамой и СунОк поклону, – это та самая бабка ЮнМи, которая выгнала её отца нафиг из дома. Да-а, лучше, как говорится, один раз увидеть, чем сто раз услышать. Вопросов больше не имею: ни почему они не звонят, ни почему не общаются. Всё ясно.
– Ваше решение поставит под удар многих людей. – говорит он. – Ваших сонбе в группе, директора агентства, его работников. Они не заработают денег.
Время действия: двадцать пятое ноября, начало десятого утра
Опять на некоторое время устанавливается молчание.
– Госпожа ДжеМин. – чуть слышно вздохнув, произносит капитан. – Как я понимаю, вы поддерживаете поступок дочери и с самого начала моя просьба была бессмысленна.
– Невозможно. – говорит он. – Информация уже вовсю гуляет по сети и вот-вот появится в главных СМИ. Отправить человека, подозреваемого в шпионаже в пользу северян, – на встречу министров обороны? Никто здесь этого не поймёт, да и у наших французских коллег появятся к нам неприятные вопросы. Из которых самыми лёгкими будут сомнения в нашем профессионализме, а самыми сложными окажутся подозрения, что мы сами работаем на Пхеньян…