Поняв, о чём ему сказали, МуЧжон «сдувается», разом потеряв своё возмущение.
– ЮнМи! – восклицает она, обращаясь ко мне. – Пишут, что семья твоего жениха сделала заявление, что вы с ним расстались!
– Да я это… – раздаётся снизу недовольный голос. – ЮнМи…
Единственно хочется увидеть бодхисатву, узнать, за что она меня так ненавидит? Лишила моих прекрасных синих глаз, а они мне так нравились! Я всегда старалась быть справедливой, но видимо ГуаньИнь такие девушки не нравятся… Она тоже, вместе со всеми презирает меня. Ну и пусть. Мне никто не нужен. Я сама. Одна. Без всех. Сидя спать неудобно, но я уже приловчилась… Сон, приходи. Покажи мне снова тех, кто меня любит. Маму, папу, бабушку, Барсика…
– Я не развратница, – отвечает ИнЧжон, хмурясь, но не пытаясь освободится, – Я совсем неопытная в таких делах и не хочу прогадать. Все говорят, что мужчины – очень ветрены. Получив, что им нужно, они часто забывают свои обещания.
– Вот, суд вынес решение, – заплатить каждому из пяти пострадавших по десять миллионов вон. – говорю я, заканчивая свой рассказ.