Насчет пассажиров, летчики не удивились, так как это еще утром было обговорено. Они забирали трех раненных и всех мальчишек-кадетов, снабженных сопроводительным письмом к Фрунзе.
Народ, после этого известия озадаченно примолк, а я подумал: странно — Жилин говоря о Крыме, постоянно вспоминал какого-то Болбочана, только вот сейчас, об этом хмыре ничего не слышно. Может, кто-то раньше пристрелил урода? События-то идут, с огромными отличиями от нашего времени. С другой стороны, у небратьев, уроды, судя по всему, размножаются почкованием и вместо одного, тут же появляется другой. Теперь, вон, какой-то Сикевич вылез…
— А почему самого Кургузова нет? Он что стесняется? Или чем-то занят?
— Постойте! Так вы что — в Севастополь идете?
— Оно и козе понятно — ошибаются товарищи. Смертельно опасно ошибаются. Ведь будь по-ихнему, они и людей положат и все наши революционные достижения просрут. Надо с ними поговорить, твердо указав на ошибки.
— Шикардос! Спасибо огромное! А вы когда отстреливали, задержки или перекосы были?