Она выдернула ствол и стала наводить его в мою сторону.
Потом, занимались пристрелкой десятка винтовок с оптическим прицелом, привезенных Иваном. Оказывается, оптика на винтари уже вовсю производилась и теперь я в спешке формировал снайперские пары. Позже, уже в узком кругу, проводил испытания глушителей, сделанных собственноручно в таганрогских мастерских. Глушаки были исключительно для «наганов» и получились типа БраМитов, но представляли собой «жалкое подобие левой руки», по сравнению с современными.
В общем, пока занимался Кургузовыми, пока перевооружал охрану, пока отправлял автоматы на переделку, день и закончился.
— На полк не хватит. А положили много. Работа у нас такая. Мы же не просто так погулять вышли. Мы отдельный рейдово-диверсионный батальон морской пехоты Балтийского флота! И ты вот что Алексей Геннадьевич — собирай народ для торжественного вручения оружия. Комиссар наш, речь скажет. Объяснит, что к чему. Да и останемся, пожалуй, мы у тебя до завтра. Как — поможешь разместить людей?
А значит, что местное командование, предчувствуя размеры возможной экзекуции, гонять нас начнет страстно и самозабвенно. Сразу, без раскачки. Задействовав в этом все что можно, включая артиллерию и авиацию. Я даже допускаю применение химии (тем более что сейчас она вовсе не под запретом). Нам же и уйти некуда. Ведь как пел один телевизионный повар — «поезд проедет, лишь там, где проложен путь». Поэтому сейчас, чувствовал острый дискомфорт, осознавая себя мужиком, поймавшим медведя. Да и прорезавшаяся интуиция, весьма тревожно попискивала, подавая панические сигналы в подкорку. Дескать, начнем просто так прорываться, устраивая стрельбу на станциях — фиг у нас это получится.