При этом, сразу нас никто не начал пытать, требуя немедленного рассказа об утреннем приключении. Нет все было чинно благородно. Под гуся и вишневую наливку шел неторопливый разговор о последних новостях, о погоде в Берлине, о ситуации на Западном фронте. Офицеры достаточно хорошо владели немецким, поэтому никаких затруднений в беседе не случалось. Ну может быть один раз, когда я принялся расписывать прогресс в деле фотографии, произошедший в связи с переходом на компактные фотокамеры (вот буквально одной рукой удерживать можно!) с целлулоидной пленкой. Там шли технические термины, которые я без зазрения совести, приводил по-испански. Но общую канву беседы, это не сильно нарушило.
А впереди… Впереди все было очень плохо, потому что на меня стремительно накатывалась охрененная толпа немцев, тоже что-то орущая и размахивающая саблями. Мне как-то моментально стало не до целеуказаний и завопив — «бля-я-я!!» я вообще бросил бессмысленные поводья и дернул из-за спины автомат. Рассудил так — даже если сейчас свалюсь с лошади, то или покалечусь, или меня затопчут казаки. Значит надо как-то проскочить сквозь фрицев. Но проскочить можно лишь в том случае, если получится освободить проход. Поэтому, привстав на стременах, метров с двухсот открыл огонь. Расстояние сокращалось столь стремительно, что когда закончился магазин, до противника оставалось метров пятьдесят. Зато при этом, четыре лошади со всадниками упало, вызвав небольшую кучу-малу. Только этого было мало. Выпустив автомат, схватился за пистолеты. Успел несколько раз нажать на спусковые крючки и все. Пришлось резко наклоняться вбок, уходя от сабельного удара. Я-то ушел, а вот вороному этот удар пришелся по шее. Успев выдернуть ноги из стремян и улетая в сторону, даже позлорадствовать умудрился. Если бы не фриц, я бы этого козла брюнетистого, сам прибил за столь неожиданную подставу!
И дальнейшее мне видится так — часа в три ночи мы проскакиваем Новогарьевку. Там путь один и стрелок на выезде нет. Что делает дежурный? Он сообщает коменданту что PZ 12 вместо того, чтобы остановиться, резво учухал куда-то на юго-восток. Комендант чешет репу, не понимая столь странных действий камрадов и выходит на командование. Командование просыпается, врубается, после резонно интересуется — что вообще происходит и почему они ездят ночью? Но потом снимает неактуальный вопрос и дает распоряжение чтобы передовые части, находящиеся возле железки, как-то предупредили команду бронепоезда, что эти олухи поехали не туда. То есть, выслали людей с фонарями.
— Господин капитан ранен. Если на встречу придет кто-то другой, вас это устроит?
— Не сбежит. Там, помимо чекиста, еще двое наших парней осталось. Думаю, если что, втроем с однорукой справятся. Хотя, мышцы у нее интересные. Не девичьи. Такое впечатление, что она какой-то борьбой занималась…