— А кому это памятник, мил человек? — обратился дядька к москвичу видом попроще. — Не царь и не генерал какой…
Полиция, насколько я помню, делила здания с пожарными командами и тут невдалеке имеется Сокольническая часть со знаменитой каланчой, вот туда и направимся — идти километра три, дойду неспешно за час, заодно посмотрю по сторонам и постараюсь определиться поточнее.
Собственно спектакль произвел на меня вполне приятное впечатление (да-да, я знаю, что мои современники-театралы отдали бы душу за то, чтобы посмотреть на стартап Станиславского, но я технарь-сухарь). Не было, слава богу, заламывания рук, завываний и прочего нелепого пафоса, на который я успел наглядеться в прежние походы в театр с Варварой. Но больше всего мне запала в душу новизна декораций — казалось, даже в нашей ложе можно было унюхать запах свежей краски.
— Отлично, еще пару раз и можем печатать газету хоть в открытую.
— Ба-ари, — завистливо протянул один из троицы, крепкий коротышка со здоровенными кулачищами. — У Бари хорошо, в обед щи да каша от завода, да чай с хлебом от пуза весь день.
— Позвольте рекомендоваться, поручик Лебедев 2-й, Павел Павлович, слушатель Академии Генерального штаба, — он щелкнул каблуками и четко кивнул большой головой с жесткими волосами, волной стоявшими надо лбом. Я представился и мы отошли в сторонку, где Лебедев принялся выпытывать у меня способы моего прогнозирования.