— Тихо, тихо! — я аккуратно постарался задвинуть начавшего свирипеть Собко за стенд. — Только скандала на выставке нам и не хватает. Делай глупое приветливое лицо и улыбайся, американцы это любят.
— Да, громадный город вырос. 15 миллионов человек, метрополитен на 250 станций, небоскребы в сотню этажей…
— Да ну их, задаваки… — насупился Митяй. — Я когда пришел, они надо мной смеялись, что я вирябей говорил вместо воробья или куплять вместо покупать.
— Помилуйте, это же ведь давно всем известно!
— Хорошо. Егор, насколько я помню, с нашей системой связи был знаком, надо обновить «почтовые ящики» на его возможных маршрутах, пусть тоже на Сахалин нацеливается. Да, Борис, когда будете готовить операцию с типографией, подумайте, как заодно подставить Зубатову нашего «агента».
— Да, но это небольшой процент. И даже они живут в постоянном ожидании того, что им будут тыкать происхождением. Оттого их и выдавливает либо в эмиграцию, либо туда, где они легко становятся заметными фигурами и даже лидерами — в подполье. Евреи поголовно грамотны, имеют какое-никакое образование и воспитанную веками взаимовыручку и потому заметно выделяются в революционном движении.