Оперативники уже осмотрели что смогли и попросили нас проверить дом на предмет пропажи или каких-то изменений.
Мне же пора скоро выходить из тени и начинать активно заявлять о себе.
— Конкретно моменты передачи или закладки не зафиксированы, — читал Владимир Петрович.
Ни Владимира Петровича, ни Илью моё сообщение о будущем портрете и новом звании не удивило. Чего-то подобного они и ждали.
С середины апреля мы с Ильёй возобновили слежку за Поляковым. Мимо дачи прогулялись пешком несколько раз. После первомайских праздников туда приезжал грузовик со стройматериалами. В основном это были доски. Старший сын и сам Дмитрий Фёдорович перекидали их в сарай. Так-то ничего подозрительного. Но я точно знал, что Поляков начнёт мастерить тайники в мебели собственного изготовления.
Брежнев сделал Андропова председателем КГБ, прекрасно зная о его доносах на своих товарищей в тридцатых годах и не самой лучшей роли в «ленинградском деле». Зато Леонид Ильич любил держать на ключевых постах людей, в чём-то запятнавших себя. Именно такие служили ему преданно и рьяно. К тому же Андропов извлёк урок из событий в Венгрии, где он был в середине пятидесятых послом. Он собственными глазами наблюдал, как легко партия может потерять власть, если дать народу много свободы. А значит, необходимо не только сохранить, но и усилить идеологический контроль и цензуру. Увидев в Будапеште, как на улицах вешали сотрудников госбезопасности, он на всю жизнь сохранил этот страх.