На самом деле поездка второй машины в Москву заранее оговаривалась. Улики есть, пора подключать следственный отдел. Водитель обязался выполнить поручение, как только доставит Владимира Петровича в ведомственную больницу.
— Илья Андреевич, вы, конечно, с биографией старшего лейтенанта Петрова не знакомы, – продолжил начатую беседу Владимир Петрович с подколки. — Он у нас вообще-то талантливый с самого детства.
— Я понял, Виноградов гений, — успел вставить фразу до того, пока Михаила вновь не унесло в математические дали.
— Берёшь этюдник, второй паспорт, где ты у нас Увахин, и корочку Союза художников. Билет на самолёт уже куплен, встречать в Адлере тебя никто не будет. Сам доберёшься до места. Путёвка есть, касательно остального пройдёшь инструктаж у напарника.
Расходиться начали часа в четыре ночи. Дети давно спали, Людмилу отправили к ним в комнату. Илья с Владимиром Петровичем употребили приличное количество коньяка и сообщили, что будут ночевать у меня в мастерской. Жаров почти не пил и уехал на своей машине. Перед отъездом Майя меня ненадолго перехватила и увлекла в кабинет.
Не знаю, каковы были шансы догнать преступника, но мужская фигура ещё не исчезла из поля зрения. Я же поспешил на помощь девушке. Освещение под мостом было тусклое, для автомобилей хватало света фар. Как нарочно, машин не было, и я правой рукой сразу вляпался во что-то липкое, похожее на кровь. Чтобы не пачкаться дальше самому и не пачкать девушку, левой рукой осторожно дотронулся до шеи. Она хорошо была видна и выделялась неестественной белизной. Пульс не прощупывался.