Итак, один манипулятор – к энергосистеме целителя. Там, где она еще не успела почернеть. И качать жизнь. Другой – к духу. И тянуть черноту в себя.
Оказалось, как раз придержали большую партию шелковых тканей из Персиды. Почему Штерн про шелк и говорил.
– Да? Чудит майор. Дочудится когда-нибудь. Намекал ему, чтобы послали со мной Зурова с Набоковым (кадеты второго курса из числа его свиты), так нет, тебя отправил.
Только картина в камере артефакта принципиально поменялась. Дьяо (или уже совсем не Дьяо, так как он стал явно больше размером и потерял форму) буквально растекся по ауре столичного целителя, полностью скрыв ее под собой. Причем наибольший сгусток тьмы находился вокруг головы Сназина.
– Княжна, если не секрет, а почему вы в женской казарме дежурить не стали?
Появление практиканта на посту в экипаже привело таможенников в некоторое смущение, но ворота ему открыли без пререканий.