Поп все читает и читает. А казаки в промежутках – поют и поют.
Прикрыв ресницы, человек счищал полотенцем белую полоску с лица. Гостя не гнал. А значит, слушал.
– Да он к нам уже пришел такой! – тот все извинялся перед Белой, словно была она Бугу жена или кто-то близкий. – Только ногами еще шевелил и языком. А как перестал шевелить – мы его сразу сюда.
Приоткрыл глаза – это комиссар Белая укрыла его своим бушлатом. Улыбнулся, так приятно было ему это внимание, но удержать глаза раскрытыми не сумел – смежил веки, проваливаясь в дрему.
– Так вот, – недоуменно дернул плечами солдат и достал из кармана мятый лист, сложенный вчетверо. – Как тут ошибешься?
Клёка будет болтаться по девичьему вагону часами, не решаясь определить избранницу. Та выберет его сама: тихая девчурка с исколотыми морфием руками, Эмилия Галотти, без единого слова и даже не поднимая на “жениха” глаз, просто возьмет плетущегося мимо Клёку за руку и усадит на свою полку – прервет мучительную болтанку. Тот позволит, покорно и с облегчением.