Цитата #2777 из книги «Эшелон на Самарканд»

А внизу перед зданием – телега с людьми, все раздеты до исподнего, со связанными руками. Солдаты-конвоиры – со штыками. В темноте поет-звенит пронзительный комариный писк – женские всхлипы и вздохи, – но самих плачущих не видно. Зато гладкое темечко Лысого видно прекрасно – блестит в лунном свете, как намащённое. Лысый стоит на крыльце и наблюдает за разгрузкой обоза.

Просмотров: 2

Пусть проказят, скомандовала Белая. Лишь бы с крыш не падали, а остальное – пусть.

Просмотров: 4

И вот уже орет басом паровоз и стукают колеса – “гирлянда” трогается прочь от Бузулука. И радоваться бы – уехали, наконец уехали! – да не выходит. В груди режет, словно рассек топором ребра, а не лоб. И в горле режет, и в глазах. Нестерпимо хочется плакать, но нечем – глаза сухие. И дышать хочется, но боль не дает. Он втискивает лоб в скользкую крышу, размазывая по жести кровь, и выдавливает из себя эту боль через рот и нос – мычит. А когда воздух в легких кончается, вдохнуть уже не умеет – лежит без дыхания.

Просмотров: 3

Детей в “гирлянде” ровным счетом пятьсот человек. Ну и что здесь восхитительного?!

Просмотров: 3

Люди эти – а было их много, дюжины и дюжины, – безостановочно трудились: таскали увесистые мешки, приседая под их немалой тяжестью; вели повозки с лошадьми, груженные этими же мешками, – пространство внутри укрепления напоминало гигантскую муравьиную колонию. От мешков-то и поднималась пыль: белесые облачка вспухали при каждом движении, словно мешки были живые и дышали.

Просмотров: 5