2024 © Все права защищенны - BookQuotes.ru
На каждой станции – в Шатках, у Лукоянова, на Красном Узле – Деев инспектировал базары и торговые ряды: искал козу. Смотрели как на полоумного: не было нынче в хозяйствах коз, перевелись. А если бы даже и сыскалась одна, какой бы дурак ее продал? Так не за деньги, уговаривал Деев, а за целый серебряный крест или даже за два. Пожимали плечами: серебром сыт не будешь.
Просмотров: 5
А ведь выйдет – Деев сам виноват, кругом, во всем. Что взял инвалидов на место здоровых детей. Что отправился в дорогу без должного питательного фонда. И даже в том, что младенца в красной пеленке с собой прихватил. Неужели же надо было оставить умирать на оркестровом балконе Сеню, Пчелку, Долгоносика, Утюжка? Или задержать отправку поезда в ожидании продуктов – на день, два, неделю, месяц? Или сбросить с вагонной ступени на землю сосунка… Но – кому объяснишь? Перед кем оправдаешься? Никому. Ни перед кем.
Просмотров: 4
– В тот же день, когда вы за подмогой в пустыню убежали, – недоуменно дернула плечом Белая. – Сперва привезли воду и пищу. Затем стали перекладывать пути. Дело долго не шло, никак не могли согнуть рельсы для петли. Через пару дней притащили откуда-то уже гнутые – и смогли. А еще через пару дней привезли вас.
Просмотров: 2
– Мы будем хоронить их у железной дороги, – продолжает Буг тихо. Опять гудит паровоз, заглушая всё и вся, но Деев слышит каждое слово ясно, будто звучащее внутри головы. – Прикапывать землей, чтобы собаки не поели, – по ночам, прячась от остальных детей. Ты будешь рыть могилы, а я – подносить умерших.
Просмотров: 5
В мешке, подаренном Железной Рукой, оказались битые воро́ны – свежие, без малейшего душка. Сначала Деев решил, что птица бита вчера, но пощупал мягкие тушки – еще не успевшие закоченеть, еще теплые – и понял, что добыча сегодняшняя. Значит, стреляли поутру – нарочно для деевского эшелона.
Просмотров: 4
У Кинели заметил тянувшийся вдоль путей обоз агитаторов: верблюд тащил большую кибитку, раскрашенную в яркие цвета и лозунги, а из нее торчали несколько молодых и веселых лиц. “Книжки детские есть?” – закричал Деев с вагонных ступенек. “Только песни!” – рассмеялись в ответ. На том и сошлись. Пока “гирлянда” заправлялась водой и песком, агитбригада пробежалась по вагонам: под гармошку и бренчание ложек исполнила в каждом забористую песенку, сплошь состоявшую из придуманных слов, – эдакий веселый винегрет, который Деева озадачил, а детей привел в восторг. Добравшись до лазарета, агитаторы стушевались было и хотели завершить концерт, но фельдшер попросил спеть и лежачим тоже. Спели. “Крам-бам-були! Юшки-вьюшки! Веревьяны, веревью!.. Синтерьетор! Извинотор! Байбаюта и та-та!” – раздавалось в бывшей церкви. Дети неподвижно лежали на нарах – может, слушали…
Просмотров: 2