– Вовка, ты уж сегодня-то ночуй, а завтра съедешь. Куда ты сейчас, ночь на дворе.
Это что же такое, ко всему прочему я еще и в семинарии учился?! Вот те раз! Да я ни одной молитвы, кроме «Отче наш», не упомню.
– Цепью! Разойтись! Подходим ближе! Без команды не стрелять!
– Да прямо сейчас и поедете. Вещи свои возьмете, оружие, документы. Увы, невеста ваша сейчас в Кадуе, попрощаться не успеете. Через час идет проходящий поезд, стоянка десять минут, вы на нем едете до Вологды, а там в Москву. Успеете?
Оставив Ваську лежать, обошел забор, отвел в сторону доски и пролез в дыру. Крадучись, едва не ползком, обошел глухую стену и подошел к окну. Прислушался. Из дома доносились звуки грубых мужских голосов, и женский, всхлипывающий. Капка!
– Если покупаешь готовые папиросы, то пачка обходится в десять копеек, а если отдельно табак и гильзы, то получается две копейки за пачку. Мда, папиросы лучше в портсигар складывать, – сказал Есин, осматривая свою изрядно помятую пачку. – Надо бы портсигар завести, да все недосуг. Я когда гильзы набиваю их в старую пачку складываю. – Затянувшись, Николай Харитонович вновь усмехнулся: – Заметно, что вы человек некурящий. А что, ваш отец готовые папиросы покупал или самокрутки курил? Ах, извините, Владимир Иванович.