Цубаса, по стандартной женской привычке, подыграла ситуации. «Я не знаю, что ты не знаешь, что я не знаю».
Её лицо при этом излучает крайнюю степень просьбы.
– Если бы я был с ней, я бы не позволил мажорам её ударить. – Тихо сказал Рицу, глядя перед собой. – Либо, если бы не смог упредить, переломал бы всем руки. Так, чтоб долго срастались.
Во-вторых, дурачок отчего-то перестал быть привычным идиотом. Вместо этого, он как-то преобразился, что ли.
– Он на мать руку поднять хотел. После того, как сам заделал на стороне ребёнка.
– Мивако? А батя опять занят? – раздался голос пацана дальше по коридору.