– Да мы вроде бы не по этой части, – удивлённо оглядывается он по сторонам, словно в поисках поддержки.
В памяти сразу всплыл ташкентский послевоенный зал Сиднея Львовича, в Доме пионеров… где на одном мешке, случалось, занималось по три человека одновременно. И допуск к снаряду почитался за самую большую награду – потому что можно было вообще перед зеркалом не один месяц упражняться…
– Ой, ну хоть ты не нуди, – недовольно ответила Ю, явно нетрезвым голосом и перевернулась на бок, лицом к стене, негромко приговаривая. – Скотина он. Тупая белобрысая скотина. Мать его е…
– Будешь смеяться, – задумчиво произнёс белобрысый, вытягивая правую руку вперёд. – Я-то как раз и не против. Но только тогда ты полностью руководи и моей клятвой, и вводом нужных команд. Чтоб всё было под твоим контролем и чтобы ты был спокоен, что я от слов не откажусь.
– Вот оно. Бесплатное. Та-ак, периферия… концентратор у тебя, конечно, тоже говно, но… ЧЕГО? НОЛЬ-ТРИ ПРОЦЕНТА?!
– Угум-м… – Томиясу молча кивнул, затягиваясь.