– Интересно же, – вздыхает она. – Да, чувство вины сейчас в полный рост. Отплатить таким дерьмом на твоё добро, вместо благодарности… что есть, то есть.
– Это спортивное отделение. Ирука же сказала. У них, конечно, не мои расширения, но всяко и не гуманитарные. Доразведать не можем. Сколько их внутри, не знаем. Между собой мы с тобой не слажены. А если их больше пяти? Можем просто не потянуть. – Мгновенно выдала расклад Цубаса.
В соответствие с рапортом ответственного преподавателя, перед ним стояли Цубаса Кимишима и Масахиро Асада.
Но первую пару по физкультуре у неё с утра никто не отменял, а дисциплина есть дисциплина. Ну и преподавателем в той группе была Симоненкова. У Лены не забалуешь: добежала та толстуха плановый кросс три кэмэ, как миленькая. Выплёвывая лёгкие, рыдая на ходу и грозя всеми смертными карами злодеям-преподавателям. А потом, по плану, двинула на запланированные дополнительные исследования по этой своей опухоли.
– Та же фигня, – констатирую очевидное. – Вижу, что ты особа упрямая и себе на уме. Пытаешься быть искренней и добросовестной, но очень болезненно воспринимаешь идею того, что команды могут идти и от меня.
Задвинув уведомление от колечка в сторону, дальше ориентировался в процессе своей неторопливой рыси преимущественно на личные ощущения. Пару раз даже переходил с бега на шаг: доставшееся мне тело было не самым подготовленным для пеших перемещений на пару десятков километров.