— Мне будет неудобно стрелять в тебя, Шутник, — вдруг сказал Макс. Оказывается, за эти несколько то ли секунд, то ли часов я отвык от человеческого голоса и теперь вздрогнул от неожиданности. Макс задумчиво изучал ствол собственного пистолета. — Это не жалость. Другое.
— Отлично. Не ваш ли полк штурмовал Мец в одна тысяча восемьсот третьем?
— Кроме того, второго… Ладно, неважно. Что же дальше?
— Я думаю, он найдет нас, — сказал Петер через некоторое время. — Он умный.
— Видимо, следующим ты арестуешь его, — он кивнул в сторону оленьей головы, — за то, что носит рога. Я тоттмейстер, Курт. Мне приходилось убивать людей, пожалуй, даже чуть чаще, чем считается позволительным для образованного человека. Я был на войне, где на убийство отчего-то смотрят куда более снисходительно.
— Мы пойдем, — сказал я через силу, помолчав. — Час поздний.