Она вообще жуть до чего трусливая. Пауков боится. И мышей. А тут — целая гиена.
Бумаги отсырели, и перо оставляло глубокие раны на поверхности листа. Чернила растекались, но Кайя упрямо продолжал писать.
— Улыбнись, дорогая. Вот увидишь, все будет замечательно.
…именно. А ты только сейчас сподобился. И получается замечательно. Значит, проблема не во врожденном дефекте. Ты ведь догадываешься о причине. Я слышу это. Что он с тобой сделал?
— Уже позволил. Весь замок в курсе, где она провела эту ночь. Ей не простят. В лучшем случае она перестанет для них существовать.
— Леди, возьмите себя в руки… — Голос издалека.