Действительно, если бы он чин-чином арестовал Голицына и официально конфисковал его имущество, то до этих сундуков скорее всего не добрался бы. А там, между прочим, очень и очень немало по нынешним меркам. Да, усадьбы в Перово и где-то еще остаются родственникам, но и пес с ними, это копейки. Как и с питерским домом, он даже на фоне Летнего дворца не очень смотрится. Зато дворцы в Охотном ряду и на Тверской переходят императору по завещанию, плюс пять с чем-то тысяч душ в Московской и Тверской губерниях. В общем, получил он примерно в полтора раза больше, чем могла дать конфискация, причем существенную часть – сразу деньгами, что очень и очень кстати. Как, собственно говоря, и задумывалось. Можно было, конечно, после поединка не объявлять причиной смерти князя болезнь, а выложить все как есть. Тогда появился бы повод прибрать еще что-нибудь из имущества, но зато завещание покойного стало бы каким-то сомнительным. Мол, с какой стати его принимать во внимание, раз оно от цареубийцы? Нет, и здесь все было сделано правильно. «Так держать, Петр Алексеевич!» – напутствовал себя молодой царь, проходя в кабинет.