«Ну что? Почему вы вдвоем?» — строго и обвиняюще вопрошали голубовато-серые глаза, глядя в упор в желтовато-зеленые глаза баронета.
— Лучше бы посоветовала, — хмыкнул Инг, — он упрямый. Теперь обязательно пойдет. А ты куда идешь?
Со всех сторон за ней будут следить внимательные, недоверчивые и даже недружелюбные взгляды, ловя и обсасывая, как конфетку, каждый промах и каждое неверное, с их точки зрения, движение. И ей придется сразу поставить себя так, чтоб оградиться от поучений, распоряжений и покровительственных взглядов всех тех, кто никакого права на это не имеет, но думает совершенно иначе. Короче, вести себя так, чтобы все видели в ней только личного секретаря, но никак не слабую, тем более симпатичную, девушку.
Они вообще были очень доброжелательны и услужливы, эти хорошенькие, чистенькие и ухоженные блондиночки, смеялись и болтали без умолку, рассказывая про все чудеса эльфийского леса, которые покажут его высочеству и сопровождающим. И это казалось вполне естественным и изысканным приемом гостеприимства, окружать молодых сеньоров такими милыми и заботливыми спутницами. А очень скоро Кандирд заметил, что возле всех его друзей тоже сидит по смеске, а еще трое или четверо заняли свободные места между королевой и ее сыновьями. И тоже рассказывают что-то веселое ее величеству, раз они с Илли так улыбаются.
— А магия, какие-нибудь последствия? — насторожилась Илли, не хватало ей еще какой-нибудь новой ловушки.
Иллира устроилась на соседнем кресле, подливала чай и подсовывала пирожные и отлично видела, что принц мог бы сидеть так хоть до утра, но что-то неотступно гложет ему душу, не позволяя расслабиться до конца, и догадывалась, что именно.