— Дай мне это письмо, — хмурый, как туча, принц выхватил из рук секретаря маленький изящный конверт, вскрыл и пробежал глазами полупрозрачный листок бумаги. — Ее величество приглашает тебя на завтрак. Велено никому не показывать это письмо и никому о нем не рассказывать.
У Иллиры еще хватило сил выбраться и притащить несколько камней, чтобы замаскировать проход. А потом она проскользнула внутрь, поправила свою баррикаду и обессиленно свалилась рядом с господином, думая, что не сможет больше даже руки поднять. Но, полежав несколько минут, с досадой поняла, что ошибалась. Пока не доделаны все дела, спокойно полежать ей не даст совесть. Девушка тяжко вздохнула и полезла в кошель принца, а найдя знакомый пузырек, повернула пациента к себе спиной, разорвала с помощью заколки для волос и собственных зубов его рубаху и тщательно изучила рану. Та еще слегка кровоточила, но особо страшной девушке не показалась. Полив ее снадобьем и закрыв найденным в кармане и тоже смоченным в зелье платочком, сеньорита наконец-то успокоилась и утомленно привалилась к спине принца, надеясь хоть немного отдохнуть.
И вот против этого предложения эльф устоять не смог. Если он сообщит верховному анлеру Лаонтениэллю, что при принятии решения счел свою честь более важным обстоятельством, чем гномий клинок, то навсегда заработает славу простака. А послами таких, как известно, никто больше не назначает.
И вот именно сюда, к этим колоннам, и привел девушку хитроумный капитан, и пока она гуляла по галерее, которую окружали эти не такие уж и хрупкие при ближайшем рассмотрении колонны, Гарстен распахнул двери находящейся посредине небольшой, но уютной комнатки и раздернул занавеси на всех семи окнах.
— Просто красота, о которой никогда не забывают те, кто там побывал. Мне рассказывал человек, который там был много лет назад… у него начинали блестеть глаза.
— И к чему ты это ведешь? — напрягся Ингирд.